Преодоление молодости: студент в музее

[72]

Молодости свойственна суетливость, старости — неспешность, молодости свойственно мало знать и много хотеть, старость как правило отягощена знанием, но чаще всего ограничена в желаниях. Молодость и старость — два полюса, два противоположных конца жизни, два её предела, столь непохожих друг на друга. И всякое стремление вперед у молодежи, это известное у А.С. Пушкина «и жить торопится, и чувствовать спешит» — в конечном счете ни что иное как непреднамеренное стремление к старости. Старость сама по себе не привлекает молодежь, она отпугивает обычными сложившимися стереотипами — немощью, болезнями, бестолковостью, беспомощностью, необеспеченностью, нуждой, одиночеством. Конечно, это всего лишь стереотипы, и как всякие стереотипы они не отвечают реалиям жизни: старость многовариантна по своим проявлениям и не обяхательно должна восприниматься как страдание и немощь — она вполне может быть наледена и силою духа, и мудростью, и особым счастьем достигнутой независимости и покоя. Но молодежь, не осознавая, не размышлЯя о том. что же такое старость, стремится к ней, потому что спешит: спешит повзрослеть, спешит приобрести, спешит пережить, прочувствовать, насладиться, спешит всё попробовать и всюду порбывать. И с этой точки зрения она спешит преодолеть свою молодость.

Чем мешает молодость молодежи? Прежде всего тем, что она не чувствует себя в состоянии молодости равноправной со взрослыми людьми, не чувствует себя благополучной, самостоятельной, обеспеченной всем необходимым, не чувствует себя уверенной в приобретенных от жизни ещё малом опыте, знаниях, тех ориентирах и ценностях, о которых говорят взрослые и которыми иногда даже пользуются, не чувствует себя уверенной в своем будущем. И молодежь стремится создать свои ориентиры и ценности, не отвергая окончательно и те, которые она наблюдает у взрослых. Она стремится уравновесить себя в опыте, знаниях со взрослыми, и опять в этом стремлении молодости можно констатировать как основную тенденцию — стремление к преодолению молодости.

Особенно ярко эта черта проявляется в студенчестве. Все проводимые исследования — привлечение соответствующих статистических и социально-демографических данных, составление психологических портретов представителей студенчесекой молодежи, проникновение в мотивационную сферу студенческой молодежи, реконструирование системы её ценностных ориентаций, построение типологии современного студенчества при использовании обоснованной системы критериев, выявление направленности желаний и интересов, побуждающих к той или иной деятельности — всё говорит о том, что в конечном счете главная — пусть неосознаваемая, но постоянно решаемая молождежью задача, это стремление к старости и преодоление молодости.

Широкий спектр вопросов, связанных с характеристикой современного студенчества, [73] находит отражение в массиве публикаций, представляющих итоги осуществленных за последние годы социологических исследований, основным объектом изучения которых выступала молодежь России, а также студенчество как отдельная социальная группа в рамках данной общности. Это работы С.Н. Иконниковой, В.Т. Лисовского, З.В. Сикевич, М.Б. Глотова, В.И. Добрыниной, Т.Н. Кухтевич и многих других авторов. Благодаря их исследованиям стало возможным описание и понимание образа жизни и духовного мира современного студенчества, рассмотрение отдельных специфических качеств, присущих молодежи, определение системы его ценностей и приоритетов, выявление причин фиксируемых изменений. И вся эта огромная проделанная учеными работа в конечном счете говорит об одном — о неуклонном, неистребимом, упорном стремлении молодежи к преодолению своей молодости.

Согласно проведенным исследованиям — на протяжении 1990-х годов значительно возрастает число студентов, являющихся носителями жизненной стратегии, согласно которой высшее образование рассматривается в первую очередь как необходимое условие доступа к определенной сфере профессиональной деятельности, гарантирующей ее представителям материальное благополучие и высокий социальный статус. Иными словами, цели материального благополучия, достижения высокого положения в обществе сегодня для значительной части студенчества выходят на первый план. Обращение к заключениям авторитетных исследователей учащейся молодежи России позволяет сделать вывод о существенных сдвигах в системе представлений студенчества о высшем образовании, произошедших на протяжении 1990-х годов.

Ведущей функцией высшего образования сохраняется по-прежнему «профессионально-экономическая» (согласно типологии, разработанной М.Х. Титма), связанная со стремлением приобрести определенную специальность, обеспечивающую необходимый и желаемый уровнень жизни. Однако вместе с тем приходится учитывать и те изменения, которые претерпевает само отношение к профессиональной деятельности.

Иными становятся приоритеты в оценке труда, критерии выбора специальности, которыми руководствуется большая часть молодежи. Реализация своих интересов и способностей, творческий характер деятельности, ее значимость и полезность, игравшие существенную роль в мотивах выбора вуза абитуриентами на протяжении предыдущих десятилетий, в конце 1990-х годов уступают свои позиции побуждениям, связанным с вознаграждением труда, возможностью получения высоких доходов и властных полномочий. Какая реплика преждевременной старости в молодые-то годы! Так, согласно мнению С.Н. Иконниковой, за последнее десятилетие в России выделяется новый тип студента, в сознании которого оказываются неразрывно слитыми образование, карьера, власть, богатство, дорогой стиль жизни и комфорт. Налицо обеднение целей и идеалов, равнодушие к самой сущности жизни, её духовным ценностям и содержательным радостям. Какие-то молодые старички, коим нужен только мягкий диван, теплый клозет, сытная еда, немного развлечений, почет и уважение вне зависимости от того, каким способом они добыты и на чем основаны.

В ходе социологических исследований последних лет было выявлено, что половиной опрошенных студентов именно приобретение данных порказателей будущей жизни определяло их интерес к высшему образованию, что может быть также расценено и как проявление еще одной знаменательной тенденции 1990-х годов — усиление социально-элитарной функции высшего образования. Этому немало способствует резкое усложнение возможности попасть в вуз из-за коррупции, взяточничества, высокой стоимости платного образования, особенно по элитным, т.е. высоко престижным, обеспечивающим высокий достаток специальностям.

Наряду с этим, как показывают результаты исследований, всё же и в наше трудное время для определенной части учащейся молодежи (состоящей обычно от 15% до 30% [74] совокупностей опрошенных студентов) обучение в вузе неразрывно связано со стремлением к собственному духовному развитию, возможностью повысить свой уровень культуры в процессе приобретения высшего образования. Именно для данной группы студентов высшее образование выполняет в первую очередь гуманистическую функцию, направленную на обогащение духовного опыта личности.

Согласно мнению исследователей данных вопросов обучение в вузе представляет собой период уникальный с точки зрения интенсивности наполнения духовного опыта. Результаты этого процесса проявляются затем во всех сферах и на всех этапах жизнедеятельности человека. Однако многие авторы показательной тенденцией последних лет называют неуклонное заметное снижение активности студентов при использовании имеющихся возможностей повышения своего уровня культуры. Результаты проводившихся на протяжении 1990-х годов социологических исследований, посвященных студенчеству, свидетельствуют о резком сокращении за последнее десятилетие числа студентов, проявляющих интерес и желание посещать различные учреждения культуры, и в этом отношении музеи не составляют исключения. Однако при этом несомненный интерес студенчества к музею, фиксируемый в ходе анкетных опросов и интервью, сочетается с крайне низкой посещаемостью музеев подавляющим большинством учащихся российских вузов, активность которых в освоении сосредоточенного в музеях культурного потенциала приходится признать крайне низкой. Что-то неоправданно старческое появляется в образе студента: какое-то равнодушие к новому знанию и опыту (если, конечно, это не затрагивает его материальные интересы и вопросы карьеры).

С особой остротой это проявляется в условиях Санкт-Петербурга, крупнейшего центра культуры, уникального по масштабу и ценности своих музейных коллекций. Как следует из данных, имеющихся в распоряжении исследователей, подавляющее большинство опрашиваемых студентов высказывает на словах желание посещать музеи и является носителем положительной установки по отношению к данному учреждению культуры в целом.

Заинтересованность студентов в общении с музеями обусловлена в каждом конкретном случае действием определенной совокупности различных факторов и условий. Так, в ходе анкетного опроса, проведенного мною, только 1/10 часть всей совокупности респондентов (студентов петербургских вузов) отказывается признать за собой безусловное наличие желаний посещать какие-либо музеи города, в то время как 9/10 всех опрошенных эти желания имеют. Подобные факты дают основания для заключения о наличии в современной студенческой среде интереса к музеям, проявляющегося в вербализованной форме — в виде высказываний, мнений, суждений о значимости музея и его притягательности. Согласно данным, полученным М.Б. Глотовым в ходе изучения фактической посещаемости петербуржскими студентами учреждений культуры в середине и 2-й половине 1990-х годов, подавляющее большинство студентов (70-80%) посещают музеи лишь изредка. Регулярно к музеям обращается 1/5 часть первокурсников и 1/10 часть студентов старших курсов. Максимальную активность демонстрируют во взаимодействии с музеями студенты II и III курса, среди которых часто посещает музеи приблизительно каждый третий студент.

Активная устремленность в будущее, поиск смысла жизни сообщают студенческой молодежи данной группы характерную пластичность и отзывчивость, а также своеобразный максимализм и категоричность в суждениях, что связано с настоятельностью и необходимостью разрешения противоречий, встающих перед молодыми людьми. Интенсивость взаимообщения также выделяется исследователями студенческой среды как один из ее атрибутов.

В целом обобщение полученных данных приводит к заключению о том, что отношение современных российских студентов к музею, выраженное в их высказываниях, не получает соответствующего подкрепления в их поведении. Положительная установка по отношению [75] к музею в целом, интерес, проявляемый к конкретным музеям, у значительной части студентов остается нереализованным, о чем свидетельствует реальная посещаемость музеев учащимися вузов, которую, в частности, в условиях Санкт-Петербурга следует признать крайне низкой, учитывая количество и разнообразие музеев города, а также богатство его музейных коллекций.

Таким образом, в условиях дефицита свободного времени и при увеличении трудовой загрузки студентов они предпочитают музеям иные источники духовного опыта. Их внимание сегодня в большей степени сосредоточено на разрешении проблем и противоречий, определяющих присущих в данной социальной группе содержание жизни. Этим обусловлена необходимость обостренного духовного поиска своих жизненных позиций, своего пути к материальному благополучию и успеху в условиях, когда идеалы и ценности, выработанные в предшествующие исторические периоды, сосуществуя и переплетаясь между собой, порождают противоречивую картину непонятного и спутанного мира прошлого. Эта текнденция формируется в бессознательной сфере психики студента и выражается в его сознании и поведении, вступая в противоречие с его отдельными оценками и высказываниями. Среди различных видов досуговой деятельности, которые петербуржские студенты избирают в качестве предпочтительных, интерес к музеям и выставочным залам находится лишь на 10-м месте.

Реальное ослабление интереса к музеям, учреждениям культуры при высоком вербально подтверждаемом статусе музея, учреждений культуры в глазах студента говорит о том, что жизненные проблемы переключают его внимание на задачи выживания в усложнившейся общественной жизни, создают ощущение неустойчивости, ненадежности окружающего мира, неуверенности в будущем. Именно на этих проблемах он сосредотачивает сое внимание сегодня в первую очередь. В 90-е годы он стал отчаянным прагматистом, в силу чего высокие духовные ценности, внутренне определяющие человека и указывающие на достигнутый человеком уровень собственной культуры, уходят на второй план. На первый план выходит для значительной части молодежи стремление наилучшим образом «устроить» свою жизнь, обеспечить себя престижной и обещающий высокий достаток профессией, приобрести такой материальный достаток, который позволит реализовать все свои стремления к удовольствиям и успеху. Студент сегодня утрачивает свою молодость черезчур постешно, не испытав все её радости, не реализовав её возможности по закладке глубокого духовного, психологического фундамента в основание своей будущей жизни. Он просто не успевает быть молодым. Вместо молодости у него преждевременная взрослость, но это в свою очередь создает опасность, что вместо старости у него может наступить преждевременная дряхлость. Не пора ли одуматься и остановиться. Не пора ли вернуть молодежи полноценную молодость, а людям в возрасте — полноценную старость. Преодоление молодости должно быть процессом медленным и глубоким по своим духовным результатам. Здесь начинается человек, здесь формируется его базис и только наличие базиса, наличие полноценно прожитой «базисной» жизни дает и полноценно проживаемую «базисную» старость. Русский народ говорит:

Пропущенная или «свернутая», преждевременно преодоленная молодость не становится фактором «преодоления» старости, но становится неизбежным условием её преждевременного наступления, хотя бы только по внутреннему самочувствию и неизбежного перехода её из полноценной красивой старости в неполноценную дряхлость. Думать о будущем — это вместе с тем думать не о том, какой будет середина жизни, а прежде всего о том, каковы будут её итоги.